Joint press conference of President Putin with Belarusian President Lukashenko

Moscow, 13 March 2025

President Putin and President Lukashenko exchanged ratification instruments for the bilateral Security Guarantees Treaty, signed in Minsk on December 6, 2024. As a result, the treaty has now entered into force and outlines the “mutual allied commitments to ensure the reliable defense and security of Russia and Belarus”.

Vladimir Putin and Alexander Lukashenko made statements to the media and answered questions from journalists, including the U.S.-Ukrainian peace iniative.

Vladimir Putin:

Esteemed Alexander Grigoryevich! Colleagues, friends, ladies and gentlemen!

I am sincerely pleased to welcome Alexander Grigoryevich Lukashenko to the Kremlin. This is his first foreign visit after being re-elected as President of Belarus. We highly appreciate this step, as it underscores the special nature of relations between our two brotherly nations.

Belarus and Russia are not only close neighbors but also reliable allies, genuine strategic partners, and true friends. Our cooperation is based on unshakable principles of mutual respect and consideration of each other’s interests, as well as a shared history spanning centuries, close family ties between many Russians and Belarusians, and a commitment to common moral and spiritual values.

It was in this traditionally friendly, businesslike, and constructive atmosphere that our negotiations with Alexander Grigoryevich took place today. We thoroughly discussed practically all key issues of bilateral cooperation in the economy, cultural and humanitarian spheres, security, and defense.

We also exchanged views on pressing international and regional matters. As you have just seen, a substantial package of intergovernmental and interdepartmental documents has been signed. In our joint statement with the President of Belarus, we have clearly confirmed our commitment to the further active development of multifaceted Russian-Belarusian relations. Russia and Belarus will continue working together to build the Union State, deepen integration, and contribute to ensuring sustainable economic growth, improving living standards, and enhancing the well-being of our citizens.

Our cooperation within the Eurasian Economic Union is also progressing at a good pace, with Belarus holding the presidency this year. Russia, as Belarus’ main economic partner, accounts for about 60% of Belarus’ foreign trade. Last year, trade turnover grew by approximately 6%—around 5.7%, as we observed—and exceeded $50 billion. According to Belarusian statistics, the figure is slightly higher—around $51 billion—but in any case, this is a record.

Over 90% of all payments in Russian-Belarusian commercial transactions are made in our national currencies. This protects mutual trade and investments from the influence of third countries and negative trends in global markets.

Russia has invested approximately $4.5 billion in the Belarusian economy. More than 2,000 Russian companies operate in Belarus, and joint projects are being implemented to promote import substitution and create competitive high-value-added products. These efforts cover strategically important industries such as automobile and machine tool manufacturing, agricultural machinery, microelectronics, and civil aviation, and we see promising prospects in these areas.

A priority area of Russian-Belarusian cooperation is energy. Russia traditionally supplies oil and gas to Belarus on highly favorable, preferential terms, which provides significant support to the Belarusian economy.

A common electricity market has been established and is operational, and the largest bilateral project—the construction of the Belarusian nuclear power plant—has been successfully completed through joint efforts. The plant supplies around 40% of Belarus’ electricity needs.

We also see opportunities for deepening our partnership in other high-tech fields. In particular, we are working together on artificial intelligence development, big data processing, cloud computing, and the creation of fully-fledged digital ecosystems.

Of course, today we also discussed Russian-Belarusian humanitarian cooperation in detail, including efforts to strengthen and expand our nations’ close and mutually enriching cultural ties. In this context, we expect that Belarusian artists will participate in the international music competition “Intervision,” which is scheduled to be held in Moscow in September this year. This creative contest for talented performers was very popular in the 1970s and 1980s, and we have decided to revive this good tradition.

Russia and Belarus also conduct extensive scientific and educational exchanges. Around 12,000 Belarusian students are currently studying at Russian universities, and next academic year, an additional 1,300 Belarusian applicants will be able to enroll in our universities on a government-funded basis.

Opportunities for greater civic and political engagement are also expanding. Under the protocol signed today amending the 1998 Treaty on Equal Rights of Citizens of the Two Countries, Russians permanently residing in Belarus and Belarusians living in Russia on a permanent basis can now participate in local elections both as voters and as candidates.

This year, both of our nations are widely commemorating the 80th anniversary of Victory in the Great Patriotic War. This is our shared Victory, and we fully understand the immense price that was paid for it. We cherish the memory of the heroism of our fathers, grandfathers, and great-grandfathers, who defended life and freedom for us and future generations.

Alexander Grigoryevich has confirmed his participation in the Victory Day celebrations on May 9 in Moscow. Additionally, according to our agreement, a unit of the Belarusian Armed Forces will take part in the ceremonial parade on Red Square. Across many Russian and Belarusian cities, events such as the “Immortal Regiment” and “Belarus Remembers” movements will be held.

Given the tense global situation, particularly in Europe and along our borders, we extensively discussed the formation of a common defense space during our negotiations. A joint regional military grouping has been deployed on Belarusian territory, equipped with modern Russian defense systems and tactical nuclear weapons. This ensures reliable protection of the western borders of the Union State and the Collective Security Treaty Organization (CSTO).

Today, we also exchanged ratification instruments for the bilateral Security Guarantees Treaty, signed in Minsk on December 6, 2024. As a result, the treaty has now entered into force.

This document outlines our mutual allied commitments to ensure the reliable defense and security of Russia and Belarus, including the use of all available military resources.

Naturally, our negotiations also covered the further coordination of actions on the international stage. Our countries share common positions on most global and regional issues, effectively cooperate within the CIS and CSTO, and provide mutual support in other multilateral forums, particularly in the Shanghai Cooperation Organization (SCO), where Belarus became a full-fledged member in July last year with Russia’s assistance.

Our country has also actively supported Belarus in obtaining the status of a BRICS partner state.

In conclusion, I would like to once again thank the President of Belarus for our substantive negotiations, which will undoubtedly contribute to the further development of Russian-Belarusian allied relations across all areas.

Thank you for your attention.

Aleksandr Lukashenko

Esteemed Vladimir Vladimirovich! Distinguished representatives of the media!

As always, I would like to sincerely thank you, Vladimir Vladimirovich, as well as all the members of the government present here, for the unprecedented organization of my visit and this meeting.

The negotiations with the President of Russia, as always, have been intense and productive. And Vladimir Vladimirovich, we have only completed a third of our discussions. We will continue tomorrow, and if necessary, the day after tomorrow—not just to smooth out our interstate relations, but to think about the future. We need to define our perspectives because time moves quickly and has brought many issues before us. We will reach agreements and define the best paths for our cooperation.

As the President of Russia has already mentioned, we once again reviewed the key directions for the development of Belarus-Russia cooperation and the priorities of the Union State for the near and medium-term future. We exchanged views on the current international situation, both globally and regionally, and reaffirmed the relevance of the Security Guarantees Treaty within the Union State and the Union State Security Concept, both signed last December. We also discussed prospects for cooperation within the Eurasian Economic Union (EAEU), where Belarus holds the presidency this year, as well as in the Commonwealth of Independent States (CIS), the Collective Security Treaty Organization (CSTO), the Shanghai Cooperation Organization (SCO), and BRICS, in the spirit of the concept of a Greater Eurasian Partnership or the “integration of integrations.”

Vladimir Vladimirovich, I am deeply grateful to you for doing everything you promised—and even what you didn’t promise—to facilitate our country’s accession to the Shanghai Cooperation Organization and, practically, to BRICS. Yes, we are partners, but we now have the opportunity to be part of and work within these platforms.

We also discussed prospects for returning to a normal, civilized dialogue in international forums on a number of pressing global issues, as well as expanding the participation of our delegations. Foreign Minister Sergey Viktorovich Lavrov presented our joint Belarusian-Russian approaches and contacts, and he had no remarks to make. (Turning to Lavrov.) I am grateful to you. You have always been a role model in integration efforts for other ministries—a model of how agencies should work.

We did not overlook the evolving situation regarding the conflict in Ukraine. Vladimir Vladimirovich still has extensive work to do on this issue today and likely tomorrow. We will also discuss its prospects. But, as I have already told journalists, and as I will say here in front of Vladimir Vladimirovich, we should not expect anything grand from this situation—we must trust the facts. If there is a fact, we discuss it, accept it or reject it. That is what matters. Various statements and promises remain just that—statements and promises.

We have also noticed some positive tendencies in geopolitical shifts, but they have yet to become global trends. The illegal economic sanctions imposed by some states have not disappeared, but in some ways, they have actually helped us. Vladimir Vladimirovich and I agreed on this point as well.

The pressure on Belarus and Russia has not weakened, although it is now clear to everyone that these restrictions harm those who imposed them more than they harm us. They have given us an opportunity to seriously reflect on our development prospects and have convinced us that, in time, we will completely overcome these challenges.

On the other hand, as we say, if these difficulties had not existed, they would have had to be invented. They have forced us to seriously consider self-sufficiency, the importance of relying on our own strengths, food security, and technological sovereignty. Many issues that seemed insurmountable to us three years ago—such as microelectronics and the infamous “chips, chips” problem—are no longer obstacles. Today, everything flies, moves, and functions as needed. It turns out that we had reserves that we somewhat underestimated. But we have found them, identified them, and are developing them.

Vladimir Vladimirovich, we deeply appreciate your support, which has given us access to the vast Russian market and helped us reorient the logistics of our trade flows. Where we once relied on ports in Lithuania and Latvia, we now successfully operate in Leningrad Oblast, St. Petersburg, and on the Black Sea coast—we have completely reoriented ourselves.

Today, work in this direction continues. Our transportation sector has great potential, and it is time to seriously consider how to use it most effectively, particularly in terms of railway transport. We have millions of tons of cargo that we can ship, particularly through St. Petersburg. However, it turns out that the railway system is struggling to handle this volume. While we would prefer not to, we sometimes have to turn to alternative ports at greater expense. We have begun addressing this issue, and I believe we will resolve it.

I am also very grateful to you for your promise—at some point, without specifying an exact timeframe—to build a high-speed railway from Moscow to Minsk. We discussed extending it to Brest, as Brest is our common, historic city, and we need to build this railway all the way to Brest.

I also told Vladimir Vladimirovich that presidential elections are not a novelty for us, but they are an indicator of public sentiment. In Belarus, as in Ukraine, there has always been a divide in voting—between the east, which leans toward Russia, and the west. However, in Poland, after the madness of 2020, 90% of the population turned out to vote, and over 87% voted for the incumbent President, signaling their support for strong relations with our friendly and brotherly Russia.

We are closely cooperating on import substitution. Belarusian components and parts are used in cars and aircraft assembled in Russia. Our trucks and dump trucks have successfully replaced Western analogs in mines and on city streets.

Belarusian food, footwear, and clothing are well known to consumers from Smolensk to Sakhalin. We are happy to assist in implementing new ambitious national projects.

As an example, recently, we had a visit from Maksim Reshetnikov, who showcased samples of drones. Belarus has plenty of specialists in this field, and they demonstrated how advanced Russia has become in this area. We agreed, with Vladimir Vladimirovich’s approval, to build another drone manufacturing plant. This means that we are capable of everything—we just need some time.

Together with the President of Russia, we are already thinking not just about restoring growth through import substitution, but about achieving an accelerated technological development. We have begun work in certain areas.

Belarus and Russia need a technological breakthrough for the sake of our countries’ and peoples’ future. We have everything necessary for this—perhaps even more than we need. As I always say, we just need a little time.

The paths forward are clear—Vladimir Vladimirovich mentioned artificial intelligence, quantum biotechnologies, microelectronics, robotics, new materials, thermonuclear fusion, drone production, and much more. I listed these fields—and we are already working in all of them. Maybe not yet at the scale required, but we know how and we can do it.

Belarusian-Russian cooperation in social and humanitarian spheres is also advancing successfully.

A significant step forward will be the signing of a protocol amending the 1998 Treaty on Equal Rights of Citizens between Belarus and Russia. This will allow Belarusian citizens to vote and run for local office in Russia, just as Russians have long been able to do in Belarus.

Our countries have many joint plans and projects for this year. The most important of them, of course, is the celebration of the 80th anniversary of Victory over fascism.

Vladimir Vladimirovich, we thank you and the Russian people for leading the way in this effort. Without you, it would have been difficult to defend that Great Victory, which we proudly celebrate today.

It would be a great honor for us to participate in the anniversary Victory Parade on Red Square in Moscow on May 9, 2025. We remember and honor the heroic deeds of the Soviet people—our fathers, grandfathers, and great-grandfathers. The most important thing today is to be worthy of their memory, to prevent the rehabilitation of Nazism, and to ensure that history is not rewritten.

Thanks to a consistent, balanced, and responsible foreign policy, Belarus and Russia are today at the forefront of the fight for a fair world order—and we have been doing this for years.

Our nations can and must serve as a guiding example for our partners in addressing modern challenges, preserving and protecting shared values, and assisting each other in achieving national goals on the principles of equality and mutual respect.

President Putin and I have agreed—we will overcome everything. We will do everything to ensure that our peoples are not just good, but the best in the world. We do not seek to take anything from others, but we are firm in ensuring that we will not give away what is ours. We have always stood by this, and we always will.

Thank you, Vladimir Vladimirovich.

Thank you all very much for your attention.

Q&A

N. Breus:

Hello! Natalia Breus, First Informational, Belarus. Alexander Grigoryevich, Vladimir Vladimirovich, I have the following question: Will the normalization of relations between Moscow and Washington affect the Union State’s work on import substitution? There are many ongoing projects, and we report on them regularly. But what if Western companies want to return? Will all these efforts to strengthen technological sovereignty be in vain?

V. Putin:

Regarding import substitution and everything associated with it, including the illegal restrictions known as sanctions…

First, our so-called partners have given us a good “vaccine”—a vaccine of self-reliance and sovereignty. Therefore, all our programs aimed at strengthening technological sovereignty will certainly continue. We have not shut anyone out and have not expelled anyone. To those who want to return, we say: Welcome at any time. But, naturally, we will base our decisions on the current situation: if the market niches are already occupied, then they are occupied. We will not provide special privileges to anyone wishing to return.

Moreover, we will ensure, within the framework of WTO rules, that domestic producers receive certain advantages—this is already a directive for the government.

As for fundamental and cross-sectoral areas related to the future of our economies and industries, we will prioritize the demands of the new technological era and focus on them as a matter of utmost importance.

At the same time, of course, the return of some Western partners could have a positive impact on both their businesses and ours. Even now, we are in confidential negotiations—at the initiative of some partners—about their possible return to our market. These discussions are conducted in a calm, dignified manner, with mutual respect and consideration of each other’s interests.

A. Lukashenko:

At some point, the President of Russia said—I will try to translate this into a civilian context—that we are ready to negotiate with Ukraine, but only taking into account the reality on the ground after three years. That is reasonable and correct.

I believe this principle can be applied to our economic field. If companies want to return, there are now new conditions. A lot of time has passed—the conditions have changed, and the situation on the ground has changed. They are welcome, but as Vladimir Vladimirovich said, we have learned a lot during this time and will draw the appropriate conclusions.

So, we will evaluate case by case. If they have something valuable to offer—fine, we will consider it. If not, then that’s their problem. The situation has changed. The ball may be in our court, but we know how to respond. And let’s be clear—during these three years, we have been under enormous pressure, but pressure forces mobilization. And by mobilizing, we have achieved a great deal.

Thus, we intend to move forward on our own terms, using only what serves our interests. That, I believe, is the right approach. Vladimir Vladimirovich and I have discussed this many times in exactly this way. No one is shutting the door, but we will only accept things under our new conditions and take only what we need.

O. Knyazeva:

Hello! I have two questions. First, to Vladimir Vladimirovich: How do you assess Ukraine’s readiness for a ceasefire? Have you received any information from the Americans, and what will be your response? Second, to both you, Alexander Grigoryevich, and you, Vladimir Vladimirovich: Do Moscow and Minsk coordinate their positions on the peace process, and have any relevant consultations already taken place today? Thank you.

V. Putin:

Regarding Ukraine’s readiness for a ceasefire, I will certainly give my assessment.

But first, I want to express my gratitude to U.S. President Donald Trump for dedicating so much attention to resolving the situation in Ukraine. We all have enough domestic matters to deal with. However, many world leaders—including the President of China, the Prime Minister of India, and the Presidents of Brazil and South Africa—are engaged in this issue and devote significant time to it. We appreciate their efforts because they serve a noble mission—the mission of stopping hostilities and human casualties.

Now, concerning Ukraine’s willingness to cease hostilities. The U.S.-Ukraine meeting in Saudi Arabia may seem, at first glance, like a decision imposed on Ukraine under American pressure. But I am absolutely convinced that Ukraine must have requested this itself, given the situation on the ground.

What is the situation? Many may have noticed that yesterday I was in Kursk Oblast, receiving reports from the Chief of the General Staff, the commander of the North military grouping, and his deputy on the situation in the border areas, particularly in the incursion zone into Kursk Oblast.

What is happening there? The situation is entirely under our control. The group that invaded our territory is now isolated—completely encircled and under full fire control. Ukrainian command over their forces in the incursion zone has been lost. Initially, about a week or two ago, Ukrainian soldiers were attempting to escape in small groups, but now even that is impossible. They now try to flee in groups of just two or three because everything is under our total fire control.

They have abandoned their equipment entirely—it is impossible to withdraw it, so it will remain there permanently. And if complete physical encirclement is achieved in the coming days, then no one will be able to escape at all. There will only be two options: surrender or perish.

Under these circumstances, I think it would be very beneficial for Ukraine to secure a ceasefire for at least 30 days. And we agree, but there are nuances.

First: What do we do about this incursion into Kursk Oblast? If we agree to a 30-day ceasefire, does that mean everyone in that zone can simply leave without consequence? Should we just let them go after they have committed crimes against civilians? Or will Ukrainian leadership order them to surrender? This remains unclear.

Second: What about the rest of the frontline, which stretches nearly 2,000 kilometers? Russian forces are advancing on nearly all fronts. We are also encircling other substantial Ukrainian units.

So, what exactly would these 30 days be used for? Will Ukraine exploit them for forced mobilization? Will weapons continue flowing in? Will newly mobilized units receive training? Or will none of that happen?

Then comes the question of verification—how will compliance be monitored? How can we be assured that Ukraine will not use this time to regroup?

And finally, who will issue the ceasefire orders? Who will ensure they are followed across a 2,000-kilometer front? If violations occur, who will take responsibility?

The idea itself is sound, and we support it. But these are serious questions that require careful consideration from both sides. I believe we need further discussions with our American colleagues, perhaps even a direct call with President Trump. But fundamentally, we support the idea of ending the conflict through peaceful means.

A. Lukashenko:

The journalist should note that Vladimir Vladimirovich has already said more than was asked and even outlined some of the points that may arise in future talks with the Americans. It’s hard to add anything here.

What I can say is that Belarus and Russia have had a unified position on Ukraine for a long time. We have faithfully honored all agreements with our ally and friends, and we will continue to do so. Russia and Belarus were not the primary causes of what is happening there.

I. Yezhov:

Hello! Ilya Yezhov, RIA Novosti. Vladimir Vladimirovich, Alexander Grigoryevich, if I may, I have a question regarding the integration process between Russia and Belarus, particularly about the economic aspect. A total of 28 integration programs were developed—could you clarify their implementation status? Additionally, how is the next stage of integration for 2024–2026 progressing? And in general, as leaders, are you satisfied with the pace of integration? Thank you.

V. Putin:

All 28 programs that were planned have been fully implemented—100%. That’s the first point.

Second, regarding what we planned for 2024–2026, more than 26% has already been completed.

I am personally satisfied with the way this process is going. The governments are working very intensively, efficiently, and effectively.

From time to time, Alexander Grigoryevich and I have to step in to resolve discrepancies between various agencies, but this is all part of normal procedure. And, of course, we sometimes debate among ourselves. However, we always find a compromise—a solution that satisfies both sides.

Overall, I am very satisfied with how this work is progressing.

A. Lukashenko:

I have nothing to add. I am very pleased that Vladimir Vladimirovich is satisfied with the implementation of these programs.

We were somewhat concerned, as the workload on our side was also significant. However, we established a clear technological coordination process, exactly as the President of Russia just described.

The principle is simple: if the governments cannot resolve an issue on their level, they bring it to us for direct approval.

Today, during the negotiations, we had two or three such cases. We discussed them, reached agreements, and now the governments are proceeding—through joint working groups, embassies, and other cooperation mechanisms.

That’s why I, too, am satisfied with how integration is progressing.

Source: e-translated Website of the President of Russia – Original text below

Совместная пресс-конференция с Президентом Белоруссии Александром Лукашенко

Q&A

Н.Бреус: Здравствуйте!

Наталья Бреус, «Первый информационный», Беларусь.

Александр Григорьевич, Владимир Владимирович, такой вопрос: скажите, повлияет ли нормализация отношений между Москвой и Вашингтоном на союзную работу по импортозамещению?

Сейчас масса проектов, мы каждый раз об этом рассказываем, в работе. Но вот захотят западные компании вернуться, и что тогда? Сойдут на нет эти все усилия по усилению технологического суверенитета?

В.Путин: Что касается импортозамещения и со всем, что с этим связано, с незаконными ограничениями, которые называются санкциями, и так далее…

Во-первых, нам наши так называемые партнёры сделали хорошую прививку – прививку самостоятельности, суверенитета. И поэтому все наши программы, связанные с укреплением нашего технологического суверенитета, мы будем, безусловно, продолжать. Мы не закрывались ни от кого и никого не выгоняли. Тем, кто хочет вернуться, мы говорим: добро пожаловать, welcome в любую секунду. Но, естественно, исходить будем из той ситуации, которая сложилась на сегодняшний день: если ниши заняты, то, соответственно, они заняты, никаких преференций для возвращения на наш рынок мы ни для кого создавать не будем.

Более того, мы постараемся, и такое поручение у Правительства уже есть, в рамках норм ВТО, но всё-таки обеспечить определённые преимущества нашим, отечественным товаропроизводителям.

Что касается фундаментальных направлений, сквозных направлений, связанных с будущим наших экономик, связанных с будущим отраслей промышленности, то, конечно, мы будем ориентироваться на требования нового технологического передела, нового технологического этапа и будем уделять этому первостепенное значение.

В то же время, конечно, возвращение каких-то западных партнёров на наш рынок может и благотворно отразиться на деятельности и их компаний, и наших компаний. Уже сегодня в закрытом пока режиме, но ведём переговоры по инициативе некоторых наших партнёров о возможном возвращении на наш рынок. Всё спокойно, достойно, с уважением друг к другу и с соблюдением взаимных интересов.

А.Лукашенко: Президент России как-то сказал: я пробую перевести на мирную гражданскую почву. Как-то сказал, что мы готовы с Украиной договариваться, – это я Вас цитирую, – но я хочу, чтобы все понимали, и украинцы в том числе, что мы к переговорам возвращаемся спустя три года, когда начали их, с учётом ситуации на земле. Разумно, всё правильно.

Мы, я думаю, можем перенести, это моя точка зрения, этот военный тезис на наше гражданское поле. Возвращаются? Вот определённые условия. Много времени прошло – и условия изменились, и ситуация на земле изменилась. Милости просим, приходите. Но, как сказал Владимир Владимирович, мы научились многому за это время, будем делать из этого соответствующие выводы.

И я полагаю, что мы уже будем смотреть. Вы хотите это? Хорошо, приходите, вы нам тут нужны. Если нет, значит, нет. Если да, возьмём лучшее. То есть ситуация изменилась. Хоть мяч и на нашей стороне, мы знаем, чем ответить. И потом надо же понимать, что за эти три года мы под жестоким прессом, а пресс всегда способствует мобилизации, мобилизовавшись, очень многое сделали. Поэтому мы намерены идти своим путём и использовать только то, что нам нужно. Я думаю, что это будет правильно. Мы много раз с Владимиром Владимировичем на эту тему в таком смысле говорили. Никто не закрывается. Но мы вас примем здесь под наши новые условия с учётом ситуации на земле и возьмём только то, что нам нужно.

О.Князева: Здравствуйте!

Первый вопрос Владимиру Владимировичу: как Вы оцениваете готовность Украины к прекращению огня? Получали ли Вы уже информацию от американцев и какой будет Ваш ответ?

Ещё есть второй вопрос, я прошу ответить Вас, Александр Григорьевич, и Вас, Владимир Владимирович: координируют ли Москва и Минск свои позиции по мирному процессу и проводились ли сегодня, возможно, уже соответствующие консультации?

Спасибо.

В.Путин: Что касается готовности Украины к прекращению огня, я ещё скажу, конечно, как я это оцениваю.

Но прежде всего хотел бы начать со слов благодарности в адрес Президента Соединённых Штатов господина Трампа за то, что он уделяет урегулированию на Украине столько много внимания. У всех у нас хватает своих текущих дел. Но многие лидеры государств: и Председатель Китайской Народной Республики, Премьер-министр Индии, президенты Бразилии и Южно-Африканской Республики – занимаются этим вопросом, уделяют немало времени. Мы всем им за это благодарны, потому что эта деятельность направлена на достижение благородной миссии – миссии прекращения боевых действий и человеческих потерь. Первое.

Второе. Мы согласны с предложениями прекратить боевые действия, но исходим из того, что это прекращение должно быть таким, которое привело бы к долгосрочному миру и устранило бы первоначальные причины этого кризиса.

Теперь по поводу готовности Украины к прекращению боевых действий. Вы знаете, американо-украинская встреча в Саудовской Аравии внешне, может быть, выглядит как принятие решения украинской стороной под американским давлением. На самом деле убеждён абсолютно в том, что украинская сторона должна была бы просить об этом у американцев самым настоятельным образом, исходя из той ситуации, которая складывается, как сейчас здесь только что было сказано, на земле.

А как она складывается? Наверняка многие заметили, видели, что вчера я был в Курской области и выслушивал доклады начальника Генерального штаба, командующего группировкой «Север» и его заместителя по поводу ситуации в приграничье, прежде всего в Курской области, вернее, в зоне вклинения в Курскую область.

Что там происходит? Там ситуация полностью под нашим контролем, и группировка, которая вторглась на нашу территорию, находится в изоляции. Это полная изоляция и полный огневой контроль. Управление украинскими войсками внутри этой зоны вторжения утрачено. И если на первых этапах, буквально неделю-две назад, украинские военнослужащие пытались выходить оттуда небольшими группами, теперь это невозможно. Они пытаются выйти оттуда совсем маленькими группами – два-три человека, потому что всё находится под нашим полным огневым контролем.

Техника брошена полностью, вывеcти её невозможно, она там останется, это уже гарантированно. А если в ближайшие дни произойдёт физическое блокирование, то выйти вообще никто не сможет. Будет только два способа: сдаться в плен или погибнуть. И в этих условиях, мне кажется, для украинской стороны очень хорошо было бы добиться перемирия хотя бы на 30 суток. И мы за, но есть нюансы. В чём они заключаются?

Первое. Что мы будем делать с этим участком вклинения в Курскую область? Если мы прекращаем боевые действия на 30 суток – что это означает? Что все, кто там находится, будут выходить без боя? Мы их оттуда должны выпустить после того, как они совершили массу преступлений против мирных граждан? Или украинское руководство даст им команду сложить оружие, просто сдаться в плен? Как это будет? Непонятно.

А как будут решаться другие вопросы на всей линии соприкосновения? А это почти две тысячи километров. И там, как вы знаете, российские войска наступают практически на всех участках боевого соприкосновения. И там тоже создаются условия для того, чтобы мы взяли в блокирование целые достаточно крупные подразделения.

Значит, эти 30 суток будут как использоваться? Для того чтобы на Украине продолжилась принудительная мобилизация? Для того чтобы туда поставлялось оружие? Для того чтобы мобилизованные вновь подразделения прошли подготовку? Или ничего этого не будет делаться?

Тогда возникает вопрос: как будут решаться вопросы контроля, верификации? Как мы можем и как нам будет гарантировано, что ничего подобного происходить не будет? Контроль как будет организован? Надеюсь, что на уровне здравого смысла это всем понятно. Это всё серьёзные вопросы.

А кто будет отдавать приказы на прекращение боевых действий? И какова цена этим приказам? Вы представляете – почти две тысячи километров! Кто определит, где и кто нарушил возможную договорённость о прекращении огня на протяжении двух тысяч километров? И потом кто на кого будет сваливать нарушение этой договорённости? Это всё вопросы, требующие своего кропотливого исследования с обеих сторон.

Поэтому – сама по себе идея правильная, и мы, безусловно, её поддерживаем, – но есть вопросы, которые мы должны обсудить. Думаю, что нам нужно и с американскими нашими коллегами, партнёрами на этот счёт переговорить, может быть, с Президентом Трампом созвониться и вместе с ним пообсуждать. Но сама по себе идея закончить этот конфликт мирными средствами нами поддерживается.

А.Лукашенко: Журналисту хочу обратить внимание, что Владимир Владимирович отчасти уже больше сказал, чем вопрос был задан здесь, и заглянул в перспективу – и даже немного раскрыл, тезисно, некие направления предстоящей встречи с американскими представителями. Трудно тут что-то добавить.

Единственное могу сказать, что у нас единая позиция с Российской Федерацией была давно и есть сейчас: все договорённости, в том числе которые касаются конфликта в Украине, мы свято исполняли перед нашим союзником и нашими друзьями. Мы этой позиции будем придерживаться и сейчас. Не Россия и не Беларусь были основными причинами того, что происходит там.

Борис Вячеславович Грызлов здесь [в зале] присутствует. Я помню, когда мы начинали процесс переговоров в Гомеле, потом в Беловежской пуще, это было спустя несколько дней после начала конфликта: ребята, давайте договариваться, не надо войны, ни в коем случае не надо. Я разговаривал в то же время с Володей Зеленским, ему говорил: ты не ищи сейчас виновных, потом их найдём; война идёт у тебя, и тебе придётся отвечать за то, что война на территории Украины. А потом ему сказал: запомни, это классика истории, – завтра в Америке поменяется руководство, и где будешь ты? Слушайте, как в воду смотрел.

Поэтому отвечая прямо на ваш вопрос: украинцам давно надо было прекратить всякий огонь и сесть за стол переговоров. А самое главное, мы контакты поддерживаем – Владимиру Владимировичу рассказывал – с американцами и с другими западниками, не афишируя это, я им всегда говорю: но вы же этого парня неопытного толкнули к этой войне.

Хотя начиналось всё с известного нам с Владимиром Владимировичем человека – Порошенко. Ему тогда после подписания Минских договоров все карты в руки [дали,] и козыри все были у него: давай, прекращай – и не было бы этого, и по Донбассу бы договорились, я уверен, и тот же Донбасс был бы в составе Украины. «Нет, это невозможно. Там же будут выборы. А как мы будем проводить выборы?»

Я говорю: слушай, у тебя сегодня украинская гривна, валюта, которая ходит там, – что тебе ещё надо? Сейчас где она? Ни валюты нет, ни выборов нет, идёт война, и люди страдают. Это с него всё начиналось. Я благодаря Владимиру Владимировичу был вовлечён в этот процесс.

Этот [Зеленский] пообещал войну прекратить. Была возможность. Почему не прекратил противостояние? Поэтому давно уже надо было это сделать, но не сделал.

Что касается позиции, я уже сказал: она у нас единая. Но хочу обратить внимание, поскольку с журналистами встречаемся, знаете, опять такое, простите, пророчество: если россияне, Россия договорится с США – «труба» Европе и Украине вместе взятым. В переговорном процессе России и США, в их руках сегодня находится судьба этой Европы, которая повела себя и ведёт себя до сих пор – пока в СМИ, [но,] наверное, так и будет – недальновидно.

Самое главное: в очередной раз, пообещав, нас обвести вокруг пальца не получится. Мы знаем свои цели, свои интересы. Я уже говорил, Владимир Владимирович, что в этой ситуации, когда о Зеленского ноги вытерли в Белом доме и везде фактически, ему бы раскинуть мозгами, сесть – три славянских народа всегда жили в нормальной ситуации, – сесть и договориться. Вот посмотрите: никто Украине помогать не будет. Что, в начале войны по редкоземельным металлам ставился вопрос американцами? Нет. А сейчас поставили.

Вроде Зеленский прав, но они тогда же не говорили об этом. А всё равно придётся исполнять: и чернозёмы повезут, и редкоземельные материалы, и дай бог, чтобы всё остальное не вывезли. Поэтому он ещё сюда вернётся – не он, так новый, другой президент – и будет опираться здесь на наши внутренние силы.

Кому-то хочется, чтобы мы убивали друг друга. Мы это понимаем, другая сторона этого нет [не понимает]. Поэтому пусть думают.

Наше дело правое.

В.Путин: Хотел добавить к тому, что сказал Александр Григорьевич, по поводу «трубы» для Европы, если США и Россия о чём-то договорятся. Да, действительно: если, скажем, США и Россия договорятся о сотрудничестве в области энергетики, то газовая труба для Европы может быть обеспечена, и это пойдёт на пользу Европе, потому что они будут получать дешёвый российский газ.

А.Лукашенко: Я это и имел в виду.

В.Путин: Именно так я Вас и понял.

Что касается ситуации на земле, о которой я сказал и Александр Григорьевич, она стремительно меняется. Вчера в ходе доклада командующий группировкой «Север» и его заместитель мне сказали: завтра Суджа будет в наших руках. Именно так и произошло.

Я хочу поблагодарить всех наших бойцов, которые решили эту задачу. Уверен, что все планы, которые намечены на участке вклинения в Курскую область, будут исполнены так же, как и на других участках боевого соприкосновения. Не только Суджа, но и прилегающие населённые пункты, мы сейчас забираем их один за одним, – все прилегающие населённые пункты, всю агломерацию. И исходя из того, как будет складываться ситуация на земле, будем договариваться о следующих шагах в деле прекращения конфликта и выхода на приемлемые для всех договорённости.

А.Пыж: Добрый вечер!

Анна Пыж, телеканал ОНТ.

Вопрос в продолжение темы, потому что понятно, что возможные переговоры по Украине – это одна из самых обсуждаемых тем и в Белоруссии тоже. Владимир Владимирович, интересы Белоруссии как стратегического союзника России, но при этом ближайшего соседа Украины каким-то образом будут учтены? Александр Григорьевич, Вы какие-то свои пожелания в этой связи коллеге высказывали?

В.Путин: Какие пожелания? О чём?

А.Пыж: Относительно того, чтобы интересы Белоруссии были учтены в ходе переговорного процесса.

В.Путин: Я, честно, не очень понимаю Ваш вопрос. Но могу только сказать в общих чертах, что интересы Республики Беларусь при наших взаимоотношениях с кем бы то ни было – и с нашими партнёрами за океаном, и с ближайшими нашими союзниками, соседями – учитываются всегда.

Мы в рамках единого Союзного государства исходим из того, что у нас общая концепция внешнеполитической деятельности. Наши МИДы очень тесно между собой взаимодействуют на всех международных площадках. Мы тесно работаем в рамках Евразэс. И у нас очень глубокая кооперация в сфере экономики, реального производства.

Поэтому не учитывать взаимные интересы мы просто не можем. Да и желания такого нет. Потому что любой наш шаг на любом из этих направлений так или иначе отражается и на нас, и на Белоруссии.

Учитывать интересы Белоруссии – это полностью соответствует национальным интересам Российской Федерации.

А.Лукашенко: Владимир Владимирович, этот вопрос появился с подачи наших беглых за границей и их заграничных спонсоров, что Россия тут с Америкой договорится, а Лукашенко туда не пустят и прочее, и интересы Беларуси не будут соблюдены. Примерно такой контекст.

Во-первых, отвечая на это, я сказал, что особо не рвусь никуда. Это во-первых.

А во-вторых, там будет близкий нам человек, наш партнёр – Российская Федерация. И она знает наши интересы и ни в коем случае никому не уступит и не отступится от наших интересов – точно как Вы и сказали. Поэтому, если кто-то надеется, что переговоры по Украине, России и США или России и Запада нанесут какой-то вред соседствующей Беларуси с этим конфликтом, это абсолютно не так. Владимир Владимирович ещё раз это подтвердил, добавить нечего.

В.Путин: Для меня даже не очень понятен был вопрос именно в этой связи, потому что не учитывать интересы Беларуси для нас вредно самим, понимаете? Вот в чём всё дело. Поэтому вопрос, честно говоря, надуманный. Но надеюсь, что я на него ответил.

И.Ежов: Здравствуйте!

Илья Ежов, РИА «Новости».

Владимир Владимирович, Александр Григорьевич, если позволите, вопрос о ходе интеграции России и Белоруссии, о том, как идёт экономический аспект интеграции. Были разработаны 28 программ, хотелось бы уточнить степень их исполнения. Хотелось бы узнать, как продвигается очередной этап интеграции, рассчитанный на 2024–2026 годы. И в целом вы как лидеры удовлетворены тем, какими темпами идёт интеграция? Спасибо.

В.Путин: Все 28 программ, которые были намечены, все исполнены на 100 процентов. Первое.

Второе. То, что мы планировали на 2024–2026 годы, исполнено свыше чем на 26 процентов.

Я лично удовлетворён тем, как идёт эта работа. Правительства работают очень напряжённо, интенсивно и результативно.

Время от времени нам с Александром Григорьевичем приходится принимать какое-то участие, для того чтобы согласовать несогласованности между различными ведомствами, но это всё происходит в рабочем порядке. Ну мы иногда и между собой спорим. Компромисса, причём компромисса, который устраивает как одну, так и другую сторону, мы всегда добиваемся.

Я лично удовлетворён тем, как идёт эта работа.

А.Лукашенко: Добавить ничего не могу. Я очень рад, что Владимир Владимирович удовлетворён реализацией этих программ. Мы переживали: у нас нагрузка тоже была приличная. Но мы чётко договорились технологически, о чём сказал Президент России только что.

То, что правительства не смогут выработать на своём уровне, – вносите на наш уровень для согласования. Сегодня было два-три таких вопроса в ходе переговоров. Мы согласовали их, правительства работают – и совместные группы, и наши посольства. Поэтому я также доволен этим ходом.

Дополнительно

• Совместное заявление Президента Российской Федерации и Президента Республики Беларусь – 13 марта 2025 года
• Список документов, подписанных в ходе официального визита Президента Белоруссии А.Г.Лукашенко в Российскую Федерацию – 13 марта 2025 года